Les Komis de l’Ižma et les Pomors

Résumé Fr En Ru

Cet article traite de processus culturels complexes : ceux qui sont en cours dans le Nord européen de la Russie, et qui tiennent à des mutations dans le mode d’auto-identification des groupes culturels locaux. Nous étudierons ici deux d’entre eux : les Pomors et les Komis de l’Ižma. On a coutume de considérer les Pomors comme un groupe ethnographique russe du Nord, le seul dont l’économie traditionnelle soit fondée sur la pêche maritime et la chasse aux mammifères marins. Les Komis de l’Ižma, quant à eux, sont le groupe le plus septentrional des Komis, donc des Finno-Ougriens. Leur économie est fondée sur l’élevage du renne. Au début des années 2000, les deux groupes (dont la formation en tant que communautés culturelles autonomes remonte au xviiie siècle, mais qui au xxe siècle avaient en grande partie perdu leur identité) traversent une période de réidentification. On examinera les raisons et les conditions dans lesquelles ces processus se déroulent, ainsi que le contenu de la nouvelle identité de ces groupes, qui diffère considérablement des formes antérieures. Les idéologues du mouvement pomor ont tendance à considérer les Pomors non pas comme des Slaves, mais comme des Finno-Ougriens, alors que les leaders du mouvement de l’Ižma considèrent que les Iz’vatas doivent être considérés comme un peuple à part et non pas comme une partie de la communauté ethnique des Komis.

In this article, the author analyses the complex cultural processes at work in Northern Russia connected to changes in the identification of local groups. The article is focused on two groups: the Pomors and the Izhma Komi. The Pomors are usually considered a Northern Russian ethnographic group, the only one to have maintained an economy based on sea fishing and sea mammal hunting. The Izhma Komi are the northernmost group of Komi, whose economy is based on reindeer herding: they are thus Finno-Ugrians. From the beginning of the 2000s, both groups (who were constituted as autonomous cultural communities in the 18th century, but whose identity faded somehow in the 20th) have been living a reidentification process. This article analyses both the reasons for and conditions of this change, as well as the contents of the new identities of the groups, which definitely differs from the previous forms. The Pomors’ movement ideologists tend to consider that the Pomors are not Slavs, but Finno-Ugrians, while the leaders of the Izhma movement assert that the iz’vatas are to be seen as a separate people, and not a part of the Komi ethnic community.

Статья посвящена анализу сложных культурных процессов, которые происходят на европейском севере России и связаны с изменениями характера идентификации у локальных культурных групп. Объектами изучения являются две группы : поморы и коми-ижемцы. Поморов принято считать северной этнографической группой русских – единственной группой, традиционное хозяйство которой основывалось на морском рыболовном и зверобойном промысле. Коми-ижемцы – самая северная группа коми, основу хозяйства которых составляло товарное оленеводство, т.е. они относятся к финно-уграм. С начала 2000-х годов обе группы (которые сложились как самостоятельные культурные сообщества к XVIII в., а в ХХ в. в значительной мере утратили свою идентичность) переживают процессы реидентификации. Рассматриваются причины и условия, в которых протекают названные процессы, а также содержание новой идентичности групп, которое существенно отличается от прежних форм. Идеологи поморского движения склонны считать поморов не славянами, а финно-уграми, а лидеры ижемского движения настаивают, что коми-ижемцев надо рассматривать как отдельный народ, а не как часть этнического сообщества коми.